Ткалич Пётр пишет: |
Соня: - "СБ - это не "боязнь греха"а вы не допускаете, что страх Божий понимается (воспринимается) каждым по своему. |
В принципе, я тут исхожу из замечательной книги Отто "Святое".
/вот горе-то мне со ссылками! : bogoslov.ru Отто, Рудольф/
"Начало премудрости - страх Божий" как интенсивный благоговейный трепет.
А к нашему общему тут разговору из этой ссылки интересно следующее:
Отто
сконцентрировал свою основную работу на понимании природы религии, ее
различных выражениях в мире религий, и важности этого для христианского
богословия и практики......
Из трудов Лютера Отто научился пониманию важности религиозной интуиции и ощущению присутствия Бога. ...
Шлейермахер
открыл для него значение «чувства» в религиозном опыте... у философа
Якоба Фрая он заимствовал понятие Ahndung (наказания) или «страстного
желания» как эстетической формы восприятия, которая охватывает смысл и
цель существования...
Отто также интересовался нехристианскими
религиями мира. Он изучал санскрит, переводил и изучал важные
индуистские сочинения, которые привели его к анализу религиозного опыта,
в котором впервые была акцентирована идея Святого.
В
этой весьма влиятельной работе Отто попытался прояснить отличительный
религиозный элемент религиозного опыта посредством обращения главным
образом к нерациональному фактору - тому, что остается после удаления
рациональных элементов. Это не означает, что Отто игнорировал
рациональные аспекты религии; его ранние работы имеют дело главным
образом с религией в ее рациональных измерениях, а книга «Святое»
особенно рассматривает отношение рационального с нерациональным в
религиозном опыте.
Первичное значение , указывает Отто, исключает
понимание в концептуальных терминах. Так Отто вводит новое слово -
нуминозный (numinous), чтобы определить святое за вычетом морального
фактора и «рациональный» аспект. Нуминозный указывает на особый
религиозный аспект в идее святого за рамками того, как оно обычно
мыслится как рациональное и моральное. Этот нуминозный фактор, согласно
Отто, является несводимым ни какому другому фактору; он может быть понят
только когда существует экзистенциальный опыт святого...
Он показал,
как восстановление нуминозного измерения освобождает концепции, такие
как грех и вина от их моралистических связей и представляет их в новом
свете...
Источник прощения, таким образом, проистекает прямо из
нуминозного, из страха предстояния перед mysterium tremendum с чувством
собственного недостоинства.